Опой/окорм

Опой

Женщина, желающая приворожить мужчину, срезала пядь своих волос (или брала с расчески), срезала ногти, брала из безымянного пальца не менее девяти капель своей крови и все это заправляла в пол-литра хорошей водки. Получался почти полный генетический набор. Чтобы было удобнее вносить в водку информацию, ее переливали в емкость с широким горлом, подносили к губам и шептали заговор (заклинание):

"(Имя), заклинаю твое сердце!
Заклинаю твою душу!
Своей кровью заклинаю!
Своей жизнью заклинаю!
Возлюби меня навечно!
Будешь жить со мною вечно!
Для других ты словно умер!
Для меня ты жив всегда!
Как нет дыма без огня,
Так тебя нет без меня!
Заклинание столь сильно,
Даже смерть моя бессильна Снять его.
Оно - твое!"

Потом сосуд закрывали плотной крышкой и ставили темное место на сорок дней. Затем его содержимое давали жертве по 50-100 граммов в день.

Окорм/опой

Заговор на еду и питьё, хорошо работает, наговаривать естественно по мужским дням

Лежит в поле злая тоска,
тяжела, как каменна доска.
Ее бы осилить да поднять,
да тоску на раба(имя) послать.
Ой бы он горевал,
Ох бы он затосковал,
печалился, соблазнялся,
не нагляделся бы, не напрощался.
Стала бы я для него красным солнцем, водой в жару,
стеной на ветру,
молоком матушки,
плечом крепким батюшки.
Веником в бане, огнем в буране.
иконой в церкви святой,
пусть раб (имя) будет мой.
Отныне и до веку, не будет того человеку,
чтоб слово мое с него снял, образ мой от него отогнал.
Мысли замыслил и управил.
Ни черт, ни поп наговор не исправил бы.
Ой ты, тоска тоскучая, печаль могучая,
зови(имя) и гони(имя) и веди ко мне,
рабе Божьей рабе (имя).
Аминь.

Окорм на шоколад

Читать на шоколад, вино или сок.

"На русской и на немецкой земле есть огненный царь, высушил реки и озёра, и мелкие источники, и как в нынешних высушил, так бы сох (имя), по (имя), двадцать четыре часа денных и ночных, на новом месяце и на перкрой месяцу, и во вся меженные дни. И не мог бы ни жить и ни быть, ни есть (имя) без меня,(имя). В семьдесят суставах и в семьдесят жилах, в подпятное жилье и в подколенное жилье, и в пространной жиле, и везде бы сохло и болело по мне (имя). Ещё есть в чистом поле стоит Феоклист, да всё высохло, днём на солнце и ночью при месяце, и при частых звёздах, и при частых дождичках в семьдесят суставах, и в семьдесят жилах, и в подколенном жилье, и в пространной жиле, и везде бы сохло у (имя). Двадцать четыре часу ночных и дневных, на утренней заре, на вечерней заре, на новом месяце и на ветхи месяце, и на перекрой месяце, во вся меженные дни не мог бы он, (имя), без меня, (имя), ни жить, ни быть. Есть в чистом поле печь медная, накладено дров дубовых. Как от тех дров дубовых сколь жарко разгорается, так бы разгорелось у (имя)по мне (имя), двадцать четыре часу денных и ночных, на новом месяце и на ветхом месяце, во вся меженные дни, не мог бы он, (имя), без меня ни жить и ни быть. Всем моим словам ключ и замок".

(с) Н. Степанова